Я был жутко зол. А затем, несколько дней назад, пришло письмо. Мой отец сложил с себя обязанности Повелителя Солнца. Когда я вернусь назад, я стану королем. Для меня это начнется тотчас же.

Он по-прежнему не сводил глаз с Луны.

— И все именно так, как ты и сказала, — продолжил Рошаун. — Мы… я сумел подобрать подходящее слово на земном языке… на английском языке? В общем, я нашел его. Мы парии, отверженные. Для людей мы стали сами ассоциироваться с Разрушением. Мы его исцелили, но некоторые люди считают, что и вызвали. И они не могут жить без нас. И ненавидят жить с нами. Так что они убьют нас, как только смогут, — Рошаун пожал плечами. — Это не так-то просто, учитывая, что объект их атак — волшебник. Но даже волшебникам нужно спать. Мой отец устал быть мишенью, он был ей сорок лет. И сейчас он ушел в отставку, настал мой черед.

Дайрин ощутила слабость в коленях и опустилась на ступеньку рядом с ним. Она часто сталкивалась с попытками Одинокой Силы убить ее. И научилась защищаться. Но когда тебя пытаются убить простые люди… это было чем-то совершенно другим, и, как ни странно, более пугающим. Она тоже подняла глаза на Луну, избежав таким образом необходимости смотреть на него.

— Вот почему нам необходимо исправить твою звезду, — сказал Рошаун.

— Ты не обязан участвовать, — заметила Дайрин. — Ничьи ожидания не сидят у тебя на плечах, утверждая: "Он должен сделать это. Он сделал это, потому что это его обязанность."

На некоторое время наступила тишина.

— Хотел бы я, чтобы и у нас была одна из таких штук, — внезапно сказал Рошаун.

Дайрин недоуменно подняла глаза, слегка смущенная.

— Каких?

— Этих, — и он указал подбородком на Луну.

— А, — сказала Дайрин, — да, нам она тоже нравится.

— У нас когда-то была одна, — сказал Рошаун, — маленькая. Сгорела во время Разрушения.

— Нашей тоже могло не быть, — пояснила Дайрин. — Она возникла в результате случайности. Нечто ударило в Землю в ее жидкие времена и часть была выплеснута.

Рошаун пораженно уставился на нее.

— Серьезно?

— Ага, — кивнула Дайрин, изучая первую четверть Луны. — Она долгое время крутилась вокруг и отвердевала. И вот результат.

— Но будь нечто, попавшее в ваш мир, чуть побольше, и тогда материя не смогла бы соединиться вновь, и тогда Земли вообще бы не было… — Рошаун покачал головой.

— Да. Так что можно считать Луну своего рода символом того, как иногда несмотря ни на что тебе может просто повезти, — сказала Дайрин.

В наступившей за этим тишине Дайрин почти физически ощутила, как в ней возрастала решимость. Она поднялась.

— Пойдем, — сказала она. — Есть отличное место, откуда виден весь мир. Я покажу тебе.

Рошаун тоже встал на ноги. В его взгляде сквозила нерешительность.

— Я не уверен, — сказал он. — Ведь время…

— Нам хватит, — сказала Дайрин. — Ну же, вперед. — Она оглянулась через плечо: — Спот?

Как ни странно, того нигде не было видно поблизости.

— Я и сам могу, — сказал Рошаун, движением руки вызывая небольшую световую сферу, версию своего Учебника, откуда ему нашептывали Эфиры. — Дай мне координаты.

После того, как он повторил за ней, вокруг Дайрин и Рошауна сформировался круг заклинания. Дайрин наклонилась, добавляя свое имя, написанное изящными слогами Речи, в заклинание, прямо напротив имени Рошауна. Его имя намного короче, чем мое, машинально отметила Дайрин, выпрямляясь и начиная читать вслух, одновременно с Рошауном проговаривая слова, переносящие их в другое место.

Наверно, было совсем необязательно для нее брать Рошауна за руку, когда заклинание сомкнулось вокруг них, и знакомый вид дома и подъездной дороги скрылся за сияющей дымкой Речи, а пространство изогнулось. Это просто предосторожность, подумала Дайрин, еще не хватало потерять его в такой важный момент…

И они исчезли.

Глава 12

Области, которых следует избегать

После визита к Одинокой Силе Ните и Киту оставалось только сидеть и ждать возвращения Квельт, которая, по словам Кувилина, снова отправилась по делам к Великой Жиле, где могла задержаться до вечера.

Понч провел это время, бегая туда-сюда вдоль пляжа, а также не забывая постоянно окунаться в воду. Кит же и Нита, не настроенные играть с ним, никак не могли решить, каким же образом лучше преподнести Квельт полученную ими информацию.

— С чего бы ей вообще этому верить? — тихонько пробормотал Кит. Он собрал небольшую кучку камней и бросал их в воду один за другим.

— Потому что мы волшебники, — ответила Нита, — и не станем ей лгать. Да и не сможем, на Речи-то! И ей это известно.

— Ну допустим, — Кит бросил очередной камушек в воду, — но даже если Квельт поймет, что мы говорим правду, то она-то ей точно не понравится.

— Естественно, — сказала Нита, — к тому же она просто может решить, что мы как-то неправильно все воспринимаем, ведь мы чужие здесь…

Кит кивнул с мрачным видом.

— А куда подевался Понч? — он окинул взглядом прибрежный песок.

Нита только потрясла головой. Практически невозможно проследить за собакой, способной создавать свои собственные вселенные и разгуливать по ним.

— Без понятия, — сказала она. — Разве ты не разработал специальный поводок, чтобы всегда знать, где находится Понч?

— Да, я сделал такой, — сказал Кит, — но он далек от совершенства.

Он сунул руку в небольшой подпространственный карман, который повсюду носил с собой, пошарил внутри и извлек наружу поводок Понча. Кит создал его из символов Речи, добавив кое-что еще. Все заклинание представляло собой гибкий, легко растяжимый до бесконечной длины шнур, который невозможно было порвать, способой привести за собой волшебника куда угодно, где в этот момент находился Понч.

— Ну что ж, поглядим… — пробормотал Кит. Он пропустил поводок между пальцами и на секунду прикрыл глаза. Нита ощутила, как некая часть заклинания откликнулась на его призыв, но и только — волшебство было настолько индивидуально настроено на Кита, что его невозможно было подслушать.

Мгновение спустя тот открыл глаза.

— Все в порядке, — сказал он, — он в пятнадцати километрах отсюда вниз вдоль берега.

Иногда ему хочется просто бежать, бежать и бежать по песку, — Кит поднялся на ноги. — Я поражаюсь, как у этого пса до сих пор не стерлись подушечки на лапах, учитывая, сколько он пробегает здесь за день. Я вернусь через пару минут, — и он исчез с тихим хлопком заполнившего опустевшее пространство воздуха.

Нита облокотилась о дюну и посмотрела на сверкающую под солнечными лучами воду.

Все шло так хорошо, подумала она, пока я не заметила, что что-то не так. Может, я сама все разрушила? Может, у меня вошло в привычку замечать плохое, и даже когда все вокруг просто превосходно, то я просто не даю окружающему возможности поступать по-своему?

Она вздохнула и, подобрав один из камушков, сложенных Китом, покрутила его в руках.

Нам стоило просто чудесно провести здесь пару недель отдыха и оставить этих людей жить своими счастливыми жизнями. И пусть даже нечто таится здесь под всем этим.

Что с того? Разве хорошо с моей стороны будет снова сделать алаалидов несчастливыми, просто потому, что они способны стать чем-то большим? Здесь…

Чья-то тень проскользнула по ее лицу, и Нита вздрогнула, слегка испуганная.

— Квельт! — воскликнула она.

— Нита…

Квельт только что взобралась на вершину дюны. Она стояла и мгновение смотрела на Ниту, а затем вздохнула и медленно-медленно подошла.

— Ты в порядке? Выглядишь уставшей.

— Да, — сказала Квельт, и села рядом с Нитой, глядя на воду. — Я устала.

Еще она выглядела обеспокоенной, но Нита ничего не стала упоминать про это. У нее было слишком много неприятных известий, чтобы усугублять все намеками на чужие способности справляться с проблемами.